Первая лекция из цикла «Неизвестные страницы истории человечества»

1.1 Детство и юность

Елена Петровна Блаватская (урождённая фон Ган) родилась в 1831 году в Екатеринославе (современное название Днепр) в семье офицера конной артиллерийской батареи, полковника Петра Алексеевича Гана (1798—1875) и Елены Андреевны Ган (урожд. Фадеева, дочь саратовского губернатора А. М. Фадеева).

По материнской линии род Елены Петровны включает в себя старинные дворянские фамилии России и Франции, а по отцовской — Германии.

«С материнской стороны родословная Елены Петровны Блаватской восходит через Михаила Черниговского к основателю государственности на Руси – Рюрику [3]⁠. Прадед Елены Блаватской, князь Павел Васильевич Долгоруков (1755–1837), генерал-майор времён Екатерины Великой, был награждён высшей военной наградой – Орденом Святого Георгия и являлся товарищем и сослуживцем М.И.Кутузова. Прабабушка Елены Петровны была урождённая Бандре-дю-Плесси – внучка эмигранта-гугенота, вынужденного покинуть Францию вследствие религиозных гонений. Прабабушка была дочерью Адольфа Францевича, который командовал армейским корпусом в Крымской кампании и, как сообщает А.М.Фадеев, был любимцем А.В.Суворова; она вышла в 1787 году замуж за князя Павла Васильевича Долгорукого, и дочь их, княжна Елена Павловна Долгорукая была родной бабушкой Елены Петровны и сама воспитывала рано осиротевших внучек. Она оставила по себе память замечательной и глубоко образованной женщины, необыкновенной доброты и совершенно исключительной для того времени учёности, она занималась археологией, нумизматикой, ботаникой. Гербарии Фадеевой и её рисунки различных растений, которые в настоящее время хранятся в архиве Академии наук, были известны многим учёным и вызывали их восхищение. Между прочим, Елена Павловна состояла в научной переписке с немецким учёным Александром Гумбольдтом, английским геологом, основателем Географического общества Родриком Мэрчисоном, с известными ботаниками и минералогами. Она владела пятью иностранными языками, прекрасно рисовала и была во всех отношениях выдающейся женщиной. Дочь свою Елену Андреевну, рано умершую мать Е.П.Блаватской, она воспитывала сама и передала ей свою талантливую натуру; Елена Андреевна писала повести и романы под псевдонимом Зинаиды Р. и была очень популярна в начале сороковых годов. По отцу Е.П. Блаватская происходила от владетельных Мекленбургских князей Ган фон Роттенштейн-Ган» [4]⁠.

«Елена Петровна была дочерью известной русской писательницы, Елены Андреевны Ган, урождённой Фадеевой, когда-то названной Белинским “русской Жорж Санд”. Отец Елены Петровны, командуя батареей конной артиллерии, вёл военную, кочевую жизнь, отразившуюся на раннем воспитании девочки. Когда, по смерти матери, её родные, Фадеевы и Витте, взяли сирот к себе на воспитание, Елена Петровна никогда не могла привыкнуть к обычному распределению занятий с учителями и гувернантками, которых постоянно приводила в отчаяние непокорностью рутине и в восторг остротой ума и способностей, в особенности филологических и музыкальных. Все свойства её характера отличались решительностью и более подходили бы мужчине, чем женщине. Энергия никогда не покидала её в трудностях и опасностях необычайной жизни её. С детства у неё была страсть к путешествиям, к смелым предприятиям, к сильным ощущениям. Она никогда не признавала авторитетов, всегда шла самостоятельно, сама себе прокладывая пути, задаваясь независимыми целями, презирая условия света, решительно устраняя стеснительные для её свободы преграды, встречавшиеся на пути…» [6]⁠.

В 1947 году Елена Ган вышла замуж за человека намного старше её — вице-губернатора Эриванской губернии Н.В. Блаватского. который происходил из аристократического украинского рода – гетманов Блаватко, став впоследствии Блаватским в России.

По воспоминаниям Н.А. Фадеевой, на данный поступок 17-ти летнюю Елену  спровоцировала гувернантка, высказавшая предположение, что при своём характере и темпераменте её госпожа никогда не выйдет замуж [17]⁠.

Так или иначе, очевидно, что замужество оказалось фиктивным, поскольку уже через три месяца девушка покинула своего мужа и на корабле, следовавшем из грузинского порта Поти, отправилась странствовать по Европе и Ближнему Востоку.

1.2 Необычная встреча на Всемирной выставке в Лондоне

В 1951 году в Лондоне, где проходила тогда Всемирная выставка достижений науки, промышленности, искусства и торговли, она повстречалась c раджпутским князем, находившемся там вместе с делегацией из Индии. Сама она описывала его в своей книге «Из пещер и дебрей Индостана» следующими словами: «громадного роста раджпут, независимый такур из провинции Раджистана, которого мы давно знали под именем Гулаб Лалл Синга, а звали просто Гулаб-Синг» [1]⁠.

Последователи идей Е.П. Блаватской позже стали называть его Учителем или Махатмой М. (Мория).

Вот как этот фрагмент биографии отражён в воспоминаниях графини Констанции Вахтемейстер, проживавшей несколько месяцев вместе с Е.П. Блаватской в Вюрцбурге, Германия:

 «В детстве своём она часто видела рядом с собой астральный образ, который всегда появлялся ей в минуты опасности, чтобы спасти её в критические моменты. Е.П.Б. привыкла считать его своим ангелом-хранителем и чувствовала, что всегда находится под Его охраной и водительством.

В 1851 г. она была в Лондоне со своим отцом, полковником Ганом.^[1]

Однажды, во время одной из прогулок, которые она обычно совершала в одиночестве, она с большим удивлением увидела в группе индийцев того, который являлся ей ранее в астрале. Первым её импульсом было — броситься к нему и заговорить с ним, но он дал ей знак не двигаться, и она осталась стоять, остолбеневшая, пока вся группа не прошла мимо.

На следующий день она пошла в Гайд-парк, чтобы там наедине спокойно подумать о происшедшем. Подняв глаза, она увидала приближающуюся к ней ту же фигуру. И тогда Учитель сказал ей, что он приехал в Лондон с индийскими принцами для выполнения какого-то важного задания и захотел её встретить, так как ему необходимо её сотрудничество в некоем начинании. Затем он рассказал ей о Теософическом Обществе и сообщил ей, что желал бы видеть ее основательницей. Вкратце, он поведал ей о всех трудностях, которые ей придётся преодолеть, и сказал, что до этого ей надо будет провести три года в Тибете, чтобы подготовиться к выполнению этого очень трудного дела.

После трёх дней серьезных размышлений, посоветовавшись с отцом, Е.П.Б. решила принять предложение и вскоре после этого она покинула Лондон и направилась в Индию» [18]⁠.

В последующие годы (1851 — 1858 гг.) Елена Петровна продолжила свои странствия. За это время ею было предпринято минимум две попытки попасть в Тибет, где она рассчитывала получить доступ к сокровенным и скрытым от большей части человечества знаниям.

С перечнем мест, которые она посетила за это время, можно ознакомиться по хронологической таблице, приведённый в конце книги⁠ одного из биографов Е.П. Блаватской Мэри К. Нэф: Великобритания, Канада, США, Япония, Индия, Сингапур, остров Ява, Франция и Германия [9].

При этом некоторые из перечисленных стран (как, например, США, Великобританию, Индию) она успела посетить неоднократно.

1.3 Возвращение в Россию и необычные феномены

Наконец в 1858 после долгих странствий Е.П. Блаватская возвращается в Россию во Псков, где тогда находились члены её семьи.

Однако близкие Елены очень быстро заметили произошедшие с ней за годы странствий перемены и необычные появившиеся способности.

Вот как об этом вспоминала сестра Елены Петровны Блаватской Вера Петровна Желиховская (до замужества Ган): «Постоянно, и во сне и наяву, вокруг неё происходили какие-то невидимые движения, слышались какие-то звуки, легкие постукивания. Они шли со всех сторон — от мебели, оконных рам, потолка, пола, стен. Они были очень хорошо слышны и, казалось, что три стука означали — «да», два — «нет»» [8]⁠.

«Родственники госпожи Блаватской были очень общительными людьми, и у них в гостях всегда было много народу. Её присутствие привлекало ещё больше гостей, и никто из них не уходил неудовлетворенным, так как стуки, которые она вызывала, давали ответы, которые состояли из длинных фраз на разных языках. Причём некоторые из этих языков медиуму, как её называли, были неизвестными.

Бедного «медиума» всячески проверяли. И как ни были абсурдными многие методы проверки, она их допускала, чтобы доказать, что создаваемые ею феномены не являются трюками. Она обычно спокойно и беззаботно сидела на диване или в откидном кресле, занимаясь рукоделием и не принимая никакого видимого участия в той деятельности, которую она порождала вокруг себя.

Кто-нибудь из гостей произносил буквы алфавита, другой записывал получаемые ответы. Вопросы старались оформить чётко и ответы на них приходили очень быстро…

Вокруг проходили оживленные беседы, шли споры. Часто проявлялось недоверие, высказывались иронические замечания, но она всё это принимала хладнокровно и терпеливо. Единственным её ответом была особая обескураживающая или ироническая улыбка, пожимание плечами. Она покорялась самым глупым просьбам: её руки и ноги, например, связывали бечевкой… Иногда она вышучивала сомневающихся. Так, однажды, она вызвала стуки об очки одного молодого профессора, находясь на противоположном конце комнаты. Стуки были настолько сильными, что почти сбили очки с его носа и заставили его побледнеть от страха» [17]⁠.

Можно по-разному относиться к происходившим в присутствии Е.П. Блаватской необычным явлениям. Однако, поскольку данные явления остались в воспоминаниях многих, порой независимых друг от друга людей, сталкивавшихся в разное время с Е.П. Блаватской, их истинность сомнению подлежать не может.

По всей видимости, наиболее мудрое отношение к этим не объяснимым в настоящее время наукой феноменам выразил метрополит Киевский Исидор, которого сёстры встретили летом 1860 года во время путешествия из Псковсой области на Кавказ.

 «По дороге, именно в Задонске, у обедни, её узнал преосвященный Исидор, бывший Экзарх Грузии, впоследствии митрополит С. Петербургский, находившийся проездом из Киева. Он знал её ещё в Тифлисе и прислал служку звать её к себе. Преосвященный расспрашивал её ласково, где и как она странствовала, куда едет и пр. Заметив вскоре окружавшие ее феномены, владыка обратил на них внимание. С большим интересом расспрашивал, задавал вопросы мысленно и, получив на них толковые ответы, был ещё более изумлен…

На прощание он благословил её и напутствовал словами, которые навеки остались ей памятны и дороги как мнение, об исключительном даре, её преосвященного Иерея православной церкви. Он сказал:

«Нет силы не от Бога! Смущаться ею вам нечего, если вы не злоупотребляете особым даром, данным вам… Мало ли неизведанных сил в природе? Всех их не дано знать человеку, но узнавать их ему не воспрещено, как не воспрещено и пользоваться ими. Он преодолеет и, со временем, может употребить их на пользу всего человечества… Бог да благословит вас на всё хорошее и доброе» [6]⁠.

Позже Исидор стал митрополитом Новгородским, Санкт-Петербургским и Финляндским и первенствующим членом Святейшего правительствующего синода [12]⁠.

После упразднения Петром I патриаршества Святейший правительствующий синод стал высшим органом церковно-государственного управления, а глава Синода именовался «первенствующим членом». Следовательно из приведённой цитаты можно сделать вывод, что фактически один из высших духовных иерархов Православной Церкви в Российской Империи благословил Елену Петровну на её деятельность во благо человечества.

1.4 Жизнь в Тибете

Прожив несколько лет на Кавказе (преимущественно в Грузии), в 1864 году Елена Петровна вновь устремляется в дальние странствия. Посетив Балканы и Ближний Восток, она, наконец, попадает в Тибет.

Вот как она сама вспоминала об этом:

«В разное время я жила и в Малом, и в Большом Тибете, всего провела там более семи лет. Я никогда ни на словах, ни письменно не утверждала, что провела семь лет в каком-то монастыре. Я только говорила и сейчас повторяю, что бывала в Шигадзе и на территории Таши-Лунпо, где ещё ни один европеец никогда не бывал…» [8]

В Тибете Е.П. Блаватской была представлена возможность изучить ряд древних манускриптов, которые прежде сохранялись в строго секретности, с целью донести содержащуюся в них информацию до наиболее передовых на тот мент представителей западного сообщества, к числу которых она принадлежала.

Вот как сама она описывает источник информации изложенной ею в таких трудах, как «Разоблачённая Изида» и «Тайная Доктрина»:

«Первый том «Изиды» начинается ссылкою на древнюю книгу, такую древнюю, что наши современные антиквары могли бы бесконечное время исследовать ее страницы и, все-таки, не прийти к соглашению, относительно состава вещества, на котором она написана. Это единственная оригинальная копия, ныне существующая. Самый древний еврейский документ оккультного знания – Сифра ди-Цениута – был составлен на этом основании в те времена, когда она уже рассматривалась в свете буквальной реликвии.

<…>

Эта древняя книга есть первоначальный труд, из которого были составлены многие тома Киу-ти. Не только последние и Сифра ди-Цениута, но даже Сефер Иецира , труд, приписываемый еврейскими каббалистами их Патриарху Аврааму(!); Шу-цзин, китайская первоначальная Библия, священные тома египетского Тот-Гермеса, Пураны Индии, халдейская «Книга Чисел» и само «Пятикнижие», все они происходят от одного основного маленького тома. Предания говорят, что книга эта была записана на Сензарском языке – тайном священном языке – со слов Божественных Существ, продиктовавших ее Сынам Света в Центральной Азии, при самом начале нашей Пятой Расы» [3].

Именно этот древний манускрипт, который она называет Книга Дзиан (от санскр. джняна — мудрость) лёг в основу главного произведения Елены Петровны– вышедшей из печати в 1888 году книги «Тайная Доктрина», имеющего подзаголовок «Синтез науки, религии и философии».

При жизни Е.П. Блаватской книга издавалась в двух томах, третий том был издан после смерти писательницы в 1897 году.

1.5 Представители русской культуры о книгах Е.П. Блаватской

Один из экземпляров своей книги «Голос Безмолвия» Е.П. Блаватская отправила великому русскому писателю Л.Н. Толстому с дарственной надписью «Графу Льву Николаевичу Толстому “Одному из немногих” от автора Е. Блаватской».

Также известно, что Л.Н. Толстой был подписан на журнал «Teosophisner Wegwiser», который издавался последователями Е.П. Блаватской.

В дневнике писателя сохранились запись, отражающая его отношение к материалам, которые публиковались в данном журнале: «…читаю прекрасный теософич[еский] журнал, много общего с моим пониманием» [21].

Лев Николаевич в своих книгах-напутствиях: «Мысли мудрых людей», «На каждый день», «Круг чтения» и «Путь жизни» приводил цитаты из теософской литературы, подписывая их словами «Браминская мудрость». В комментариях к полному собранию сочинений поясняется, что редакция сделала дополнения к рукописям, указав источник: «Браминская мудрость. Из Голоса Безмолвия» [21]:

«Если ты хочешь достигнуть познания всеобъемлющего «я», то ты должен прежде всего узнать самого себя. Для того, чтобы познать самого себя, ты должен пожертвовать своим «я» всемирному «я», и жертвуй своей жизнью, если ты хочешь жить в духе. Удаляй свои мысли от внешних вещей и всего, что представляется извне. Старайся удалять от себя возникающие образы, с тем чтобы они не кидали темной тени на твою душу.

Твои тени живут и исчезают. То, что в тебе вечно, то, что разумеет, принадлежит не преходящей жизни. Это вечное есть тот человек, который был, есть и будет и час которого не пробьет никогда.

Браминская мудрость («Голос безмолвия»)» [22, т. 40].

Философ Б. Ф. Шлёцер в написанной им биографии ещё одного выдающегося представителя русской культуры композитора Александра Николаевича Скрябина отмечает, что к Е.П. Блаватской «он до конца своей жизни относился с восхищением. В ней и в произведениях её, он сам признавался, привлекали его смелая попытка грандиозного синтеза, широта и глубина её замыслов, всё то, что он так ценил в другой области, и в Вагнере» [23, т. 1].

Свою картину «Вестник» Елене Петровне Блаватской посвятил Николай Константинович Рерих. Всего художником были написаны три варианта этой картины: в 1922-м, в 1924-м и в 1946-м гг.

При этом версию картины, написанную в 1924 г. в Дарджилинге (Индия), Н.К. Рерих предложил в дар Теософскому обществу. По замыслу русского художника и путешественника, эта картина должна была стать своего рода первым камнем в основании музея, посвящённого памяти его соотечественницы: «…я готов предложить в качестве дара Музею Блаватской свою картину «Вестник», написанную здесь (в Дарджилинге – прим.) и посвященную памяти этой великой женщины» [24, с. 711].

1.6 Предвестия научных открытий

В своей статье «В гостях у профессора Эйнштейна» Джек Браун вспоминает события 1935 года он сопровождал своего старшего друга друга профессора Говарда Ротмана, получившего приглашение от Альберта Эйнштейна посетить его в Принстоне.

По воспоминаниям Брауна, после обсуждений научных вопросов с Ротманом Эйнштейн предложил его юному спутнику (Джэку на момент описываемых событий не было и 30 лет) посмотреть его рабочий кабинет.

Когда гость поинтересовался, что делает на рабочем столе книга «Тайная Доктрина» Е.П. Блаватской, хозяин кабинета ответил:

«Это очень странная книга, и я даже сказал профессору Гейзенбергу, моему коллеге и физику, чтобы он раздобыл экземпляр и держал на своём столе. Я убеждал его погружаться в неё, когда он поставлен в затруднительное положение какой-то проблемой. Необычность этой книги может расслабить, и возможно даже вдохновить его. Это как ящик, в котором конфеты перемешаны с туманными, но торжественными и величественными тайнами» [25].

В качестве примера одной из таких тайн Альберт Эйнштейн прочитал своему гостю фрагмент из книги, предвосхищающий открытие элементарных частиц, которые были совершенно неизвестно в 1888 году, когда вышла «Тайная Доктрина»:

«Этого достаточно, чтобы показать, насколько нелепы одновременные допущения неделимости и упругости Атома. Атом упруг, следовательно, Атом делим и должен состоять из частиц или суб-атомов. А эти суб-атомы? Они или неупруги и, в таком случае, они не имеют никакого динамического значения, или они тоже упруги и, в таком случае, они тоже делимы. Итак, ad infinitum. Но бесконечная делимость Атомов сводит материю к простым центрам Силы, т. е., исключает возможность представления материи, как объективной субстанции» [2, с. 669].

Анита Аткинс (1915-2000 гг.), в написанной ей под псевдонимом Сильвии Крэнстон книге «Е. П. Блаватская. История удивительной жизни» [26], анализируя пророческие высказывания, опередившие своё время, приводит ещё несколько концепций, предсказанных в «Тайной Доктрине»: постоянное движение атомов и взаимообратимость энергии и материи.

По словам Аткинс-Крэнстон, преподаватели и студенты химического факультета Массачусетского технологического института (MIT) составляют планы занятий по «Тайной Доктрине», чтобы изучить то, что непосредственно связано с их будущей специальностью. А в 1988 году Филип Перчен, крупный химик, рассказал ей, что в этом институте было создано алхимическое общество, где систематически изучали «Тайную Доктрину». Он добавил, что время от времени встречается в нью-йоркском Гарвард-клубе со своими бывшими коллегами, главным образом профессорами этого института, для обсуждения «Тайной Доктрины».

Не будем отставать от MIT и Гарварда и попробуем понять, чем же привлекает столь большое количество выдающихся людей наследие Е.П. Блаватской?

Постараемся освятить некоторые основополагающие положения древней философии и сравним их с бытующими в настоящее время научными представлениями.

^[1] Здесь, по-видимому, ошибка, так как в некоторых своих письмах Е.П. Блаватская говорила, что в этот приезд была в Лондоне одна. (прим. из воспоминаний К. Вахтемейстер [18])

[2] Вера, тогда мадам Яхонтова, остановилась в Пскове у генерала Н. А. Яхонтова отца ее бывшего мужа. Она второй раз вышла замуж за М. Желиховского некоторое время спустя. (прим. из книги Мэри К. Нэфф «Личные мемуары Е.П. Блаватской» [7]⁠)

[3] Или Гью-дэ — ред. (прим. из книги «Тайная Доктрина» [2])

[4]     Хотя, как утверждает один из последователей Е.П. Блававатской Д.К. Маваланкар, видевший Учителя К.Х. в 1883 году тот производил впечатление «очень молодого» человека по сравнению с другими членами Гимайлайского Братства, к которому он принадлежал (прим. К.Е. Красников).