Царская Голгофа
Вступление
Ровно 100 лет назад в ночь с 16 на 17 июля 1918 года произошло страшное преступление — был предан мученической смерти последний русский Император Николай II, вместе с супругой, детьми и преданными слугами.
Сейчас спустя 100 лет после убийства царской семьи, перед нами приоткрываются светлые, высоконравственные облики последнего царя, его жены и детей.
Это происходит благодаря настойчивым искателям Истины, которые отыскивают крупицы Истины и срывают один за другим покровы лжи и клеветы, которые были призваны навечно опорочить самое святое для русских людей – царя, Милостью Божией правящего в России.
Убийство царской семьи – чудовищная несправедливость. И подвиг последнего русского царя вполне можно сравнить с подвигом Иисуса. И тот, и другой были оклеветаны. И тот, и другой безропотно принесли себя в жертву. Но в отличие от Иисуса, который рисковал только собой, царь рисковал своей семьёй. Фактически вместе с царём распятие прошла вся его семья.
Причины переворота. Предательство элит
Доктор исторических наук А.Н. Боханов характеризует аристократические круги того времени: «В период царствования Николая II сановно-придворный мир уже настолько «раскрепостился», настолько «эмансипировался», что Царя и Царицу многие воспринимали как людей «из публики». Времена благоговейно-трепетного отношения к Царским Особам канули в Лету. К Венценосцам сплошь и рядом предъявляли претензии обывательского толка, забыв и не желая вспоминать, что Они вознесены на Богоустроенное место».
Сплетни высшего общества множила пресса, повторяли обыватели, смаковали недобросовестные историки. Уж если сами Романовы позволяли себе чернить монарха, олицетворявшего высшую власть, помазанника Бога, то что тогда говорить о других сословиях?
Петербургское общество того времени представляло собой ярмарку человеческого тщеславия, торжество самомнения и человеческих амбиций, где простым и подлинным мыслям и делам не было места», – справедливо отмечает А.Н. Боханов. И делает однозначное заключение: «Этот общественный антицарский психоз делал революционную катастрофу неизбежной».
Великая княгиня Ольга Александровна, младшая сестра Николая II, вспоминая в эмиграции отношение династии Романовых к Царю с Царицей и семейным традициям, говорила: «Нет никакого сомнения в том, что распаду Российской Империи способствовало последнее поколение Романовых. Дело в том, что все эти роковые годы Романовы, которым следовало бы являть собой самых стойких и верных защитников престола, не отвечали нормам морали и не придерживались семейных традиций».
Последний путь
После отречения произошло обратное тому, о чём говорили оппозиционеры: началось разложение народа, поддавшегося низшим страстям; с неудержимой быстротой Россия понеслась к гибели. Никакой немедленной внешней пользы от отречения не произошло. Царь был тем мистическим началом, которое удерживало силы зла; теперь же ничто не препятствовало вступлению их в мир.
С подписанием отречения начались новые испытания царской семьи. Царь со своими близкими оказался под стражей в Царском Селе. Им приходилось терпеть унижения и издевательства со стороны охранников и прочих «новых» людей, их окружавших.
Преданный царю генерал Н.М. Тихменёв писал: «Произошла революция. Великий потоп словесного гноя полился из уст новых её правителей и граждан «самой свободной в мире страны». И грязным валом встала над ней ненависть и злоба обезумевшей солдатчины, мастеровщины и «освобождённого народа». Первые всплески этого вала обрушились на беззащитную Царскую Семью. Не было того ослиного копыта, которое не лягнуло бы то, перед чем пресмыкалось ещё так недавно».
Тобольск
31 июля члены царской семьи были выселены из своего дворца в Царском Селе и отправлены в Сибирь.
6 августа на пароходе «Русь» вся семья прибыла в Тобольск. «На душе так невыразимо больно за дорогую Родину, что объяснить нельзя», – эти слова государыни Александры Фёдоровны из частного письма выражают душевное состояние всей семьи.
В Тобольске Царская семья была размещена в губернаторском доме. Даже находясь в условиях ссылки, члены Царской семьи не теряли присутствия духа и старались подмечать положительные моменты. Из письма Великой Княжны Марии Николаевны Анне Вырубовой: «Живем в доме, где Ты была. Помнишь комнаты? Они очень уютные, в особенности когда кругом вещи. Гуляем каждый день два раза. Есть милые люди и здесь».
Государь много физически работал, особенно он любил пилить дрова. «Для Государя Императора, воспитанного на привычке к физическому труду, для Августейших Детей единственным местом физической работы и физических развлечений был двор, где Государь Император при участии Великих Княжон Ольги Николаевны, Татьяны Николаевны и Марии Николаевны пилил дрова»[337] (Н. А. Соколов).
Дети усиленно занимались. Единственно, кто был освобожден от занятий, была Великая Княжна Ольга Николаевна, закончившая в 1914 году полный курс обучения. Императрица преподавала детям богословие и немецкий язык Великой Княжне Татьяне Николаевне. Государь преподавал историю Цесаревичу. Учительница К. П. Битнер преподавала детям математику, графиня Гендрикова — историю Татьяне Николаевне. Гиббс преподавал всем детям английский, а Жильяр — французский языки.
Примечательным является отношение солдат охраны к уже на тот момент бывшему Царю и членам его семьи. Так бывший губернатор Тобольска Н. А. Ордовский-Танаевский описывает со слов своего сына Всеволода диалог, произошедший между молодым краснооармейцем, проходившим мимо губернаторского дома и пожилым часовым:
«— Товарищ! Эй, товарищ! Покажи мне Николку Кровавого!
Ответ часового и жест винтовкой выразительный:
— Я тебе не товарищ, трус, сбежал с фронта? Счастье твое, что стоишь далеко. Я бы показал тебе Николку, даже Кровавого! Здесь бывший Император, ныне полковник Николай Александрович Романов и его семья! От таких сволочей, как ты, мы их и охраняем! Кого он окровавил? Кровавите вот такие, как ты. Беги мимо — застрелю!»
Важной частью жизни Царской семьи составляли богослужения. Вначале, когда Царской Семье еще не разрешали ходить в церковь, богослужения совершались в зале губернаторского дома.
Сколько благородства, самоотвержения и бескорыстной любви в письмах Александры Фёдоровны из Тобольска к А. А. Вырубовой:
«О, Боже, спаси Россию! Это крик души днём и ночью, всё в этом для меня».
«…нельзя вырвать любовь из моего сердца к России, несмотря на чёрную неблагодарность к Государю, которая разрывает моё сердце. Но ведь это не вся страна. Болезнь, после которой она окрепнет».
«Чувствую себя матерью этой страны и страдаю как за своего ребёнка, и люблю мою Родину, несмотря на все ужасы теперь и все согрешения».
«Не для себя живём, а для других, для Родины. Слишком сильно я свою Родину люблю… Милосердный Господь, сжалься над несчастной Родиной, не дай ей погибнуть под гнётом «свободы»!
Эти строки пишет человек, чью семью Родина отвергла и отдала на поругание…
Екатеринбург
В марте 1918 года царскую семью разлучили. Из Москвы приехал от большевиков комиссар, который объявил государю, что его увозят. Александра Фёдоровна решила сопровождать мужа; нравственные муки её возросли до предела, так как ей пришлось расстаться при этом с больным царевичем. С родителями поехала и царевна Мария. Для всей семьи расставание было душевной пыткой.
Царская чета была доставлена в Екатеринбург и заключена под стражу в доме инженера Ипатьева. В начале мая сюда привезли остальных членов семьи вместе с несколькими преданными слугами. Издевательства над ними стали ещё изощрённее; но даже из озверевших охранников кое-кто внутренне склонился перед их христианской кротостью и смирением. Один из охранников по фамилии Якимов вспоминал:
«От моих прежних мыслей про Царя, с какими я шел в охрану, ничего не осталось. Как я их своими глазами поглядел несколько раз, я стал душой к ним относиться совсем подругому: мне стало их жалко. Часовые к б. Государю относились хорошо, жалеючи, некоторое даже говорили, что напрасно человека томят».
Возможно эта перемена отношения к сверженному Царю и его семье со стороны охраны, стала причиной замены первого коменданта Дом Особого Назначения Авдеева на того, кому суждено было стать палачом Царской Семьи — Якова Юровского.
С его появлением жизнь царственных узников стала ещё труднее. На окнах комнат были установлены железные решётки. Охранники во время пьяных дебошей нарочито громко горланили революционные песни. Из передававшейся женским монастырём для Царской семьи провизии было разрешено принимать только молоко. Как объяснял эти меры Юровский: «нужно привыкать жить не по-царски, а по-арестантски».
Шли приготовления к предстоящей расправе. Чувствовал ли Государь в эти последние дни своей жизни, что его ожидает? Безусловно, да. Так ещё во время своего царскосельского заключения он сказал отцу Афанасию Беляеву: «Я решил, что, если это нужно для блага Родины, я готов на все. Семью мою жаль!».
Важно отметить, что при этом Царь сознательно не воспользовался представлявшимися ему возможностями спасти свою жизнь ценой предательства интересов своего Отечества. По показаниям унтер-офицера В. В. Голицына: «в Екатеринбург приезжал к Государю от немцев какой-то генерал граф Эйдман и предлагал Государю подписать мир с немцами. Государь ответил ему отказом, и тот заявил ему, что в противном случае он будет убит. Государь ответил ему, что он готов отдать жизнь за благо Родины».
В который раз перед Царем вставал выбор: личного человеческого счастья и долга Помазанника Божьего. И каждый раз Царь выбирал последнее.
Свою трагическую долю предчувстовали и другие члены Царской семьи.
Великая Княжна Татьяна Николаевна в одной книге, читанной ею в Екатеринбурге, подчеркнула следующие слова: «Верующие в Господа Иисуса Христа шли на смерть, как на праздник, становясь перед неизбежной смертью, сохраняли то же самое дивное спокойствие духа, которое не оставляло их ни на минуту. Они шли спокойно навстречу к смерти потому, что надеялись вступить в иную, духовную жизнь, открывающуюся для человека за гробом».
«Если будут убивать, то хоть бы не мучили», — эти слова 13-летнего Наследника Цесаревича являются живым свидетельством осознания Семьей приближающего мученического конца.
Не может не восхищать мужество и преданность людей, решивших разделить с Царской семьёй её участь. Так по словам одного из караульных Ипатьевского Дома, за несколько дней до убийства доктор Боткин был приглашен в революционный штаб, где ему было сделано предложение покинуть царскую семью, уехать в Москву и даже возглавить там больницу или открыть частную практику. Также был сделан намёк на печальную участь, которая его ждёт в случае, если он решит остаться с Царской Семьёй. На это предложение Евгений Сергеевич ответил: «Я дал Царю мое честное слово оставаться при нем до тех пор, пока он жив. Для человека моего положения невозможно не сдержать такого слова. Я также не могу оставить Наследника одного. Как я могу это совместить со своей совестью? <…> Если Россия гибнет, могу и я погибнуть. Но ни в коем случае не оставлю Царя! <…> Там, в том доме, цветут великие души России, которые облиты грязью политиков. Я благодарю вас, господа, но я остаюсь с Царем!»
Из книги монахини Нектарии (Мак Лиз) известно, что «2 (15) июля без всяких объяснений привели местного священника, чтобы совершить Литургию. Вся Семья и домочадцы исповедались и причастились. Когда дошли до заупокойных молитв, вся Семья неожиданно встала на колени, а одна из Великих княжон зарыдала. Догадывались ли они о своей судьбе, этого никогда не узнать.
…Их разбудили около полуночи и повели в подвал дома, где велели ждать… Внесли три стула. На один села Александра Феодоровна, на другой – Николай Александрович, он взял на колени Алексея Николаевича (цесаревич был болен – авт.-сост.)…
Через некоторое время в комнату вошли комендант и охрана. Комендант Янкель Юровский быстро сказал: «Мы должны вас расстрелять».
Однако подробности убийства Царской Семьи даже спустя 100 лет продолжают быть окутаны непроницаемой завесой. Остаётся лишь догадываться какая страшная тайны скрыта под этой завесой. Недаром один из соучастников злодеяния П. Л. Войков злорадно сказал: «Мир никогда не узнает, что мы с ними сделали».
На сегодняшний день далеко не все исследователи разделяют традиционную версию «расстрела» Царской Семьи. Всё больше сторонников приобретает версия о том, что убийство носило ритуальный характер.
В пользу данной версии её сторонниками приводится целый ряд фактов. Например, практически все показания людей, участвовавших в убийстве Царской Семьи, расходятся между собой по многим весьма существенным пунктам. Это наводит на мысль, что они пытались озвучить придуманную кем-то версию событий, чтобы скрыть от общественности истинные обстоятельства смерти Царской семьи. Есть и много других фактов, заставляющих сомневаться в традиционной версии.
На подоконнике комнаты, в которой происходило убийство была обнаружена таинственная надпись. М. Скарятин в 1925 г. расшифровал эту надпись следующим образом: «Здесь, по приказу тайных сил, Царь был принесён в жертву для разрушения России. О сем извещаются все народы».
Один из сторонников версии ритуального убийства к.и.н. П.В. Мультатули, на основе анализа всех дошедших до нас обстоятельств казни Царской семьи делает предположение, что для её осуществления в Екатеринбург приехала специально подготовленная группа убийц.
Как пишет П.В. Мультатули: «После того как убийцы вошли в эту комнату, Царская Семья и ее свита были убиты. Как это произошло — покрыто мраком тайны. Но при этом, безусловно, убийство носило длительный и мучительный характер, сопровождаемый большой кровопотерей жертв. Главной целью убийц было не быстрое наступление смерти убиваемых, но их мучения. Убиваемым были нанесены огнестрельные и, главное, большей частью колотые ранения. Во время убийства выполнялся какой-то определенный ритуал, осуществляемый духовным лицом, прибывшим вместе с убийцами. Вполне возможно, что им был руководитель приезжей команды. После убийства, согласно ритуалу, тела убитых были помещены в белые простыни и вывезены в заранее выбранное место в Коптяковском лесу, где они, опять-таки согласно ритуалу, подверглись глумлению и сожжению. Для сокрытия истинных обстоятельств убийства его организаторы произвели множество огнестрельных выстрелов в южную часть стены комнаты, чтобы инсценировать расстрел Царской Семьи».
Заглянуть за эту страшную завесу нам помогают откровения, полученные людьми святой жизни. Праведный Старец Николай Гурьянов говорил о Царе и его страданиях: «Как Их мучили! Помните об этом и не забывайте: Царственный Мученик Своими страданиями спас нас. Если бы не муки Царя, России бы не было! Царь очень жалел и любил Россию и спас ее Своими мучениями. Он отдал на заклание Наследника Алексия, отраду и утешение Своего сердца».
Он говорил, что Детей истязали на глазах онемевших святых Страдальцев, особо истязуем был Царственный Отрок — отрада и утешение Их ангельских сердец… Царица не проронила ни слова… Государь весь стал белый…
Старец непрестанно повторял: «Их сожгли после пыток и мучений, а пепел выпили… С чайком… Пили и смеялись… Последними словами Святого Царя Искупителя Руси Николая были слова Спасителя, произнесенные на Голгофском Кресте: «Отче, отпусти им, не ведят бо что творят».
Так в ночь с 16 на 17 июля 1918 года семья Романовых и их слуги были убиты в подвале Ипатьевского дома.
В списке жертв семеро членов семьи:
– Николай Александрович, 50 лет,
– Александра Фёдоровна, 46 лет,
– Ольга, 22 года,
– Татьяна, 21 год,
– Мария, 19 лет,
– Анастасия, 17 лет,
– Алексей, 13 лет.
А также преданные царской семье лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин, повар Иван Михайлович Харитонов, камердинер Алексей Егорович Трупп, горничная Анна Степановна Демидова.
Император Николай Александрович и в темнице остался таким же, каким и был на царском престоле. Он стоически переносил удары судьбы и не переставал надеяться на светлое будущее. Чрезвычайные для монарха унижения, каким он подвергался после своего отречения в Царском Селе, Тобольске и Екатеринбурге, не вынудили его поступиться ни одним из принципов своей благородной души и не ослабили его любви к своему народу. «Сколько ещё времени будет наша несчастная Родина терзаема и раздираема внешними и внутренними врагами? Кажется иногда, что дольше терпеть нет сил, даже не знаешь, на что надеяться, чего желать. А всё-таки никто как Бог! Да будет воля Его святая», – записал в дневнике Николай Александрович.
Боль за судьбу России была очень тяжёлым испытанием для царской семьи. Но их любовь, укрепляемая надеждой на Бога, выдержала все испытания.
И они остались вместе. До самого конца, до расстрела.
После убийства у Великой Княжны Ольги Николаевны нашли переписанное ею стихотворение поэта С.С. Бехтеева:
А следующие слова, переданные из Тобольска Ольгой Николаевной можно считать духовным завещанием Императора Николая II: «Отец просил передать всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но не что зло победит зло, а только любовь».
Кирилл Красников
В статье использованы материалы сайта за-царя.рф, а также из книг Т.Н. Микушиной, Е.Ю. Ильиной, О.А. Ивановой «Император Николай II. Крестный Путь»и П.В. Мультатули «Николай II. Дорога на Голгофу. Свидетельствуя о Христе до смерти»